На берегу каменистой реки


Поселку Палатка исполнилось 80 лет. Его название звучит странновато и однозначно для «материковских» людей.

Одна из версий, и вроде бы безупречных, состоит в том, что это название происходит от брезентового переносного домика, но возникают и другие. К примеру, «паля-аткан» в переводе с юкагирского означает «каменистая река», так что топонимикам есть над чем задуматься. Автор серии этих статей не претендует на исключительную истину, но склонен считать гипотезу с каменистой рекой наиболее верной.

Для того чтобы наглядно представить Палатку конца сороковых годов, процитирую воспоминания известного геолога А. Малого: «Административные здания нынешнего райцентра - поселковый совет, милиция, больница, почта, кинотеатр на 300 мест, магазины - продовольственный и промтоварный и вместительная трассовская столовая в 1948 году размещались в строениях барачного типа.

Население поселка этого периода, включая и заключенных двух лагерей, видимо, не превышало 3 - 4 тысяч человек».

Если обратиться к тексту из газеты «Советская Колыма» за 1939 год, то слова «Палатка из неблагоустроенного трассового поселка превращается в культурный таежный центр» следует воспринимать как явное преувеличение. По воспоминаниям старожилов, ничего особенно культурного в облике нашего населенного пункта в первые десятилетия его существования не наблюдалось.

Более того, как почти в любом трассовском поселке дальстроевского периода, основным «украшением» ландшафта были вышки концентрационных лагерей. В своих мемуарах, описывающих жизнь на Колыме в послевоенный период, геолог В. Ведерников особо подчеркивает: «Характерная примечательность колымских поселков тех лет - колючая проволока и сторожевые вышки».

Он также пишет о том, что в первые послевоенные годы на старом въезде в Палатку со стороны Магадана у моста располагался КПП со шлагбаумом, на котором бойцы военизированной охраны проверяли документы приезжавших. Его письменный рассказ об этом подтверждается устными свидетельствами очевидцев.

Как вспоминает старожил поселка Б. Терехов, сторожевые вышки стояли и по периметру автобазы, но в начале пятидесятых охранников на них уже не было.

По его же словам, летом 1952 года у подножия сопки, где метеостанция, был построен штрафной изолятор для уголовников-рецидивистов. (По всей видимости, это отголосок разгоревшейся «сучьей войны».)
«Территория размером приблизительно 80х60 метров была обнесена сплошным забором высотой до 2 метров, по периметру вверху несколько рядов колючей проволоки. Из строений внутри (мне с сопки было хорошо видно) небольшое караульное помещение с печкой - была видна труба, вольер для собак и длинное деревянное помещение типа барака. Это, по всей видимости, и был сам изолятор-холодильник, трубы печного отопления над ним отсутствовали. Как говорил наш рабочий, возвращались оттуда немногие».

Таким образом, лагеря, которых на территории Палатки было два (плюс один в Новой Палатке), были центром сосредоточения человеческой массы. Они доминировали над окружающей средой и в материальном, и в психологическом смыслах.

Впрочем, нравы в ту эпоху были проще. Вольное население в массе своей воспринимало суровые приметы времени без истерических эмоций. Люди были заняты насущными трудовыми и бытовыми проблемами и радовались тем немногим удобствам, которые имели.

Безусловно, наиболее упоминаемым в различного рода воспоминаниях объектом Палатки тех лет является столовая. Этому феномену есть объяснение у Варлама Шаламова. В рассказе «Заговор юристов» он сообщает следующее:

«В столовых встречаются геологи, разведчики поисковых партий, едущие в отпуск с заработанным длинным рублем, подпольные продавцы табака и чифиря, северные герои и северные подлецы. В столовых спирт здесь продают всегда. Они встречаются, спорят, дерутся, обмениваются новостями и спешат, спешат...

Машину с невыключенным мотором оставляют работать, а сами ложатся спать в кабину на два-три часа, чтобы отдохнуть и снова ехать. Тут же везут заключенных чистенькими стройными партиями вверх, в тайгу, и грязной кучей отбросов - сверху, обратно из тайги. Тут и сыщики-оперативники, которые ловят беглецов. И сами беглецы - часто в военной форме. Здесь едет в ЗИСах начальство - хозяева жизни и смерти всех этих людей. Драматургу надо показывать Север именно в дорожной столовой - это наилучшая сцена».

Собственно, лирического героя рассказа конвоируют с центральной Колымы в Магадан и…
«В столовой поселка Палатка наши конвоиры обедали последний раз. Рябой купил мне килограмм хлеба.
- Возьми вот беляшки. Вечером приедем».

Столовая была расположена на трассе при въезде со стороны Магадана в одноэтажном деревянном доме. На этом месте она стояла уже в 1936 году, что подтверждается воспоминаниями геолога И. Галченко: «Дует встречный, пока еще теплый ветер. Однако с каждым десятком километров он становится холоднее. Ночь непроглядно темна. Нас в машине то и дело потряхивает - едем быстро. Вот и поселок Палатка. Отогреваемся, пьем в столовой горячий чай».

Не только чаем, естественно, согревались путешествующие. У В. Ведерникова в статье о последних годах «Бутугычага» встречаем такой отрывок: «Пассажирские автобусы ходили редко, да и то лишь в районные центры. Добраться из одного поселка в другой в глубинке Колымы можно было только на попутке.

В поселковых столовых (в том числе в палаткинской) вдоль трассы можно было неплохо закусить и даже выпить для аппетита бражки. Пол-литровая склянка стоила двадцать копеек. Дорожной инспекции на трассе не было, и водитель тоже мог пропустить баночку-другую».
Еще одним центром притяжения был поселковый клуб. Его деревянное одноэтажное здание дало название современной улице Клубной. (А. Малый воспринимал его как кинотеатр на 300 мест, видимо, потому что ходил туда исключительно на показы кинофильмов.)
Свидетельствует Б. Терехов: «Самое популярное слово на Колыме в те годы - клуб. Он был местом встреч жителей небольших поселков, центром проведения всех поселковых мероприятий - от показа кинофильмов до смотра художественной самодеятельности, от торжественных мероприятий к очередному празднику до концерта магаданских знаменитостей, таких, как Вадим Козин».

В этом отрывке сказано все, и на этом я описание деятельности клуба ограничу.

Во-первых, история местной художественной самодеятельности и творческих коллективов - это отдельный предмет исследования. Заниматься им здесь я не имею ни желания, ни возможности. Во-вторых, в архитектурном плане старый клуб собой ничего особенного не представлял - очень вместительный одноэтажный дом, не более.

Подтверждение тому - рукописные материалы первого председателя Хасынского райисполкома А. Дуброва, которые мне недавно удалось заполучить. Он, в частности, пишет, что когда в 1967 году встал вопрос, где проводить заседание оргкомитета, занимавшегося созданием Хасынского района, то решили заседать в клубе п. Стекольный, так как палаткинский клуб сочли для этого неприспособленным.

Безусловно, важнейшим объектом первых десятилетий в жизни Палатки была школа. Ее наличие обеспечило поселку демографический рост.
Первый учебный год в палаткинской школе начался в сентябре 1938-го. Интересно, что в ту эпоху повсеместного плана новое учебное заведение на Колыме появилось во многом вопреки воле начальства. Учитель-подвижник Алексей Запатраев, проживавший в тот момент в Атке, как говорится, правдами и неправдами добился открытия школы в Палатке. Весь этот процесс сопровождался дебатами в печати - в «Советской Колыме» и многотиражке автобазы «За стахановский автотранспорт».

До того родители отправляли детей учиться в школы-интернаты Магадана (кому везло) или Атки (там было похуже - помещение интерната не соответствовало даже невзыскательным стандартам эпохи). 26 юных палаткинцев совсем не получали образования - родители боялись отпускать их из семьи.

В 1938 году школа-интернат при поддержке руководства Автобазы № 1 была организована во временном здании, где в две смены занимались семь классов. В статье А. Запатраева, напечатанной в газете «Советская Колыма» 28 февраля 1939 года, можно прочесть: «Паровое отопление часто бездействует, в классах холодно. Нередко детям приходится заниматься в шубах. Учителя, не имеющие квартир, ночуют в классах».
В 1939 году школу, опять же временно, разместили в одноэтажном бараке, который был построен для детского сада.
Строительство специального здания затянулось до 1940-го. Тогда ввели в эксплуатацию двухэтажный кирпичный дом в центре Палатки. Позже его занял Дом пионеров, а сейчас там находится Детская школа искусств. Конечно, после времянок это сооружение смотрится настоящим дворцом.
Историей палаткинской школы серьезно занималась замечательный краевед сотрудница Центра детского творчества Т. Лебедева. В ее материалах встречается такой интересный факт: одним из первых внеклассных кружков в нашей школе стал кружок по изучению биографии товарища Сталина.
В 1948-м Палаткинская школа получила статус полной. В 1951 году состоялся первый выпуск из девяти человек.

Следует отметить, что в пятидесятые годы школьники занимались в три смены - учиться хотели 630 человек, а классы одновременно могли вместить 120.
Кроме непосредственного учебного процесса, велась разнообразная внеклассная работа. В 1951-м школа была награждена киноаппаратом (неслыханная роскошь по тем временам!), и С. Швайкерт организовал кружок кинолюбителей. В 1953-м учитель С. Липовский основал краеведческий музей. По воспоминаниям, музей был широкопрофильным - коллекция минералов, одежда и атрибуты северных народов, чучела птиц и зверей.
В 1954/1955 учебном году было приобретено несколько швейных машинок для обучения девочек шитью. Существовали токарный класс, слесарные и столярные мастерские, автокласс, укомплектованный тремя автомобилями.

В 1965 году школа получила типовое (по аналогичному проекту построена и тальская школа) двух­этажное строение в центре поселка. Сейчас в нем размещается ПСШ № 2. Здание было просторнее предыдущего, что позволило перейти на работу в две смены. Двухсменная практика в советское время считалась вполне обычной.

Тем не менее здание постройки 1940 года также долго оставалось школой. Там размещались некоторые классы - объема нового типового здания не хватало.

За пределами вышеупомянутых учреждений досуг организовывался по-разному. Рыбалка и охота как виды отдыха популярны у палаткинцев и сейчас. Правда, раньше рыбалка на р. Хасын, например, была куда богаче. В подтверждение приведу отрывок из документальной работы «Бусинка, соскользнувшая с ожерелья» В. Мирославова (он сам в юности был заядлым рыболовом): «Рыбалка сороковых, правда, была малообременительной. «Леня, иди поймай рыбу к обеду», - просит мама. Леня берет крепкую леску с крючком, идет на мост, тогда располагавшийся напротив нынешнего аффинажного завода, выбирает, что глазу милее.
Немного сноровки - и обед обеспечен. Но эта рыбацкая сказка продолжалась до 1952 года, когда произошла первая авария на палаткинском бензопроводе. Массовый ход лосося в наших широтах прекратился навсегда. Но в 50-е было довольно много хариуса и проходного гольца. Хватило еще до 70-х».

Павел ЗАСУХИН.

Автор:  Павел ЗАСУХИН "Магаданская правда"









Колымские колонки