Садовник… по патенту

В узком коридоре не хватает света и трудно дышать от скопления людей. Они повсюду: на стульях, у стен, в дверных проемах, рекреациях - одинаково молчаливые, с настороженными темными глазами, аккуратные в словах.

Стоит им выйти на улицу, и все изменится: на лицах вновь появятся улыбки, движения станут более раскованными, речь увереннее и громче. Правда, нам, носителям русского языка, она будет непонятной, ведь эти люди стараются говорить на родном наречии и вынужденно (с нами) по-русски.

Это узенькое, запруженное людьми пространство с множеством железных дверей находится в Отделе Федеральной миграционной службы по Магаданской области в городе Магадане и является первой и, пожалуй, самой главной остановкой для любого въехавшего на нашу территорию иностранца. Здесь мигранты легализуют свой статус, заявляют о себе как о рабочей единице, сюда, если не дай Господь подстерегла беда, бегут просить помощи. Сегодня нам в кабинет № 7.

КАБИНЕТ № 7

За фрамугой приоткрытого окна поет прощальную песнь какая-то задорная птичка, рассказывая на своем языке о том, что скоро выпадет первый снег и всем нам станет очень холодно. Она же, хитрюга, улетит в теплые края, оставив о себе лишь приятные воспоминания. Посетители этого кабинета тоже мечтают о тепле родных мест, но вопреки логике перелетных птиц на зимовье спешат на Север, чтобы потом, весной или летом, возвратиться к себе на юг. Это их, мигрантов, общая песня.

Можно не знать их труднопроизносимых имен (Мурсал, Баходир, Юсуф, Жасурбек, Айша или Миша, Борис, Юра, Жан и Аня по-нашему), фамилий (они почти всегда оканчиваются на «ев» или «ов») и родного города (Бухара, Джизак, Карши, Самарканд, Фергана), но мотивы людей, пересекающих нашу границу, понятны - постоянный заработок для обеспечения немаленьких семей. Никто не поспорит, что приезжают к нам из бывших союзных республик отнюдь не от хорошей жизни, не из-за жажды приключений путешественника-дикаря и даже не из такого понятного понедельничного желания начать жизнь с чистого листа - обитать в сложных условиях, суровом климате вдали от родных этих людей толкает нужда.

Хозяйка заветного седьмого кабинета Екатерина Седых, инспектор по учету отдела по делам миграции, - одна из первых, кого видят приезжие узбеки, таджики, киргизы, армяне и прочие бывшие советские граждане, которые решили оформить патент. Девушка на инспектора совсем не похожа (согласитесь, это слово ассоциируется какой-то обезличенной строгостью), она, скорее, добрая фея в розовых перчатках, всегда приветлива, улыбчива, шутит с теми, кому знание языка позволяет понять и ответить, входит в положение, дает советы и никогда не повышает голос. Кстати, розовые перчатки - это не фигура речи, а средство индивидуальной гигиены, в них инспектор Седых неспроста, ведь в ее обязанности перед выдачей патента входит снятие отпечатков пальцев и ладони у каждого, кто претендует на получение этого документа.

ЧТО ЭТО ЗА ЗВЕРЬ?
Что же это такое - патент? Кому он нужен и чем отличается от других видов миграционного статуса?

Механизм получения патента предельно прост: приезжему иностранцу надо прийти в миграционную службу, принести с собой паспорт, миграционную карту и написать заявление. Если человек не является правонарушителем, не числится ни в каких террористических организациях, в течение 10 дней он патент получит. Правда, ему придется внести за это авансовый платеж - 1000 рублей. После этого каждый месяц, день в день, он должен будет платить за патент эту сумму (для этого приходить в миграционную службу ему больше не понадобится). Таким образом, у него появляется право трудиться у физических лиц и не бояться, что остановит полиция, его отправят на родину или оштрафуют. Мигрант, исправно плативший за патент в течение года, получает право работать в России еще год на тех же условиях.

В отличие от иностранных граждан, осуществляющих трудовую деятельность на основании разрешения на работу, владельцы патента имеют ряд преференций. На них, например, не распространяются миграционные квоты. Также с иностранным гражданином, получившим патент, может быть заключен трудовой договор или договор гражданско-правового характера. А еще в соответствии с действующим законодательством временно пребывающие в РФ иностранные граждане не подлежат медицинскому и социальному страхованию.

Стоит уточнить: работать у юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при наличии патента категорически запрещено. Для этого нужно разрешение на работу. Работодатели, нарушающие правила и нанимающие «патентированного» мигранта, штрафуются на сумму от 250 до 800 тысяч за одного нелегального иностранного работника. Для последнего такое нарушение карается выдворением из страны.

КАК ЗДОРОВЬЕ, МИГРАНТ?

- Но нерадивые предприниматели все-таки нанимают «патентщиков», что, кроме нарушения миграционного законодательства, влечет много других проблем, - признается начальник Отдела ФМС по Магаданской области Жанна Августова. - Одна из них - эпидбезопасность. Не секрет, что мигранты могут привезти на нашу территорию множество опасных заболеваний. Но те, кто приезжает по квоте, оформляет разрешение на временное проживание или вид на жительство, в обязательном порядке проходят медкомиссию. Приобретающие патент этой участи избегают. Одно дело, когда такого человека на свой страх и риск берет вести хозяйство физическое лицо, другое же - когда иностранец, работая на крупном предприятии, контактирует с десятками людей. Но предпринимателям идем навстречу и по согласованию со службой занятости оформляем вместо патента разрешение на работу, понимая, что закрывать мигрантам въезд за подобное нарушение, не дав возможности заработать, не всегда правильно, ведь не от хорошей жизни люди уезжают за тысячи километров от родных мест.

В подтверждение своих слов Жанна Викторовна привела пример. Некоторое время назад на Колыму из Украины приехали супруги для того, чтобы устроиться на работу в одно из кафе города. На медкомиссии выяснилось, что супруг ВИЧ-инфицирован. Пару пришлось депортировать на родину. Представьте себе, что работающие по патенту (только в этом году этот документ получили 1324 мигранта) могут привезти из региона своего проживания любое заболевание, о котором мы, встретившись с этим человеком, вряд ли догадаемся. И ладно, если иностранец не выходит за пределы чьего-то подворья (хотя не верится, что колымчанам так уж необходимы нянечки, садовники, кухарки, экономки и помощники по хозяйству родом из других государств), тем самым подвергая всевозможным рискам тех, кто его нанял без медкнижки. А если мигранта нелегально трудоустраивают на какое-либо предприятие, где он работает в бригаде, общается с людьми. Что тогда?

КОЛЫМА НАПОМИНАЕТ СССР

В теплом, залитом солнечным светом кабинете № 7 кипит работа: мигрантам выдают патенты, молчаливо и упорно исполняет свои обязанности аппарат дактилоскопической регистрации «Папилон». Он не проглядит ни одной завитушки - такая работа. Не менее тщательно следит за результатами аппаратного труда и Екатерина Седых, которая ловко «откатывает пальчики», задает вопросы мигрантам, успевает объяснять что-то и мне.
Киваю на гламурные розовые перчатки, которых Катя только при мне сменила две пары. «Такого цвета купили, - улыбается девушка и добавляет: - Скоро, наверное, буду и маску носить. Представляете, сколько их за день всяких разных?». Вопрос риторический. Я представляю. Ведь в коридоре и сейчас уже нечем дышать, а прием длится не больше полутора часов. «Некоторые приходят аккуратные, с иголочки, при парфюме, на пальцах кольца с самородками», - продолжает. «И тоже за патентами?» - удивляюсь. «Вот именно! А другие в грязной одежде, видно, что немытые. Как-то пришло больше десятка человек, и все по одному адресу прописаны. Я еще пошутила: дом, что ли, резиновый?».

Наш неспешный разговор прерывает вошедший. Парень, узбек лет тридцати, на ломаном русском объясняет, что он с земляками спешит на трассу, их там очень ждут, мол, нельзя ли побыстрее. И инспектор Седых не отказывает, входит в положение, хотя ей, чиновнице, в общем-то, должно быть все равно: очередь есть очередь.

Следом за срочно отъезжающими заходит Баходир Болтабоев. Он из Ферганы. В Магадане три месяца. На заработки ездит два года подряд. «Фергана - хороший многонациональный город», - улыбается Баходир, видно, вспоминая родные края, где оставил жену и пятерых детей. Жена его - учительница, работает в школе. Старшая дочь уже замужем, подарила Баходиру внуков. Все его дети в школе учат русский язык. Ему как никому понятно, что это сегодня необходимо, ведь на родине платят мало, с задержками. Здесь же хозяин пообещал 15 - 17 тысяч рублей в месяц. На Колыме впервые. Сюда позвали друзья, и Болтабоев не пожалел. В прошлом году работал в Нижнем Новгороде на заводе сварщиком. Там не понравилось, не те люди. Вот и решил податься к нам за длинным рублем. Но в декабре планирует уехать до весны. «Русские не обижают. Здесь, как в Советском Союзе, гораздо лучше, чем в центральной России!» - говорит он.

27-летний Жасурбек Мансуров тоже из Узбекистана. Наш с ним разговор все время натыкается на существенную преграду - парень плохо говорит на русском. Сетует, что нанимать репетитора дорого. Русский учил в школе по 2 часа в неделю и еще в университете от 2 до 4 пар в неделю было. Учился на нефтегазовом факультете, изучал взрывные буровые работы, получил степень бакалавра. На родине работал помощником бурильщика 3-го разряда, добывал для страны нефть и газ. Но все же решил уехать. В этот его рассказ легко верится, ведь так и не понявший вопрос, есть ли у него мечта и в чем она заключается (ну не знает Жасурбек такого русского слова, наверное, не самое оно важное в его лексиконе), парень с легкостью жонглировал специальными терминами. И цель сформулировал четко: работать на Колыме в области горной геологии. Или на худой конец в строительстве. Планирует жить здесь постоянно, пока не женат. Происходит Мансуров из семьи интеллигентов, да по нему это сразу видно: папа преподает в школе физику и астрономию, мама - медсестра. Детей в семье четверо. По примеру своих родителей парень думает жениться, но супругу хочет своей национальности и веры. Зачем получает патент, выяснить так и не удалось.

Зато все понятно с еще одним посетителем седьмого кабинета Валентином Середой из украинского города Костополь Ровненской области. Назвать его мигрантом, чужаком как-то язык не поворачивается: до 1996 года парень был наш, колымский. Жил и учился в п. Сеймчан. А потом волею судьбы покинул Магаданскую область, попал в другую жизнь, культуру, школу, где не говорили по-русски и не преподавали русский язык. Так что приехал 26-летний парень, можно сказать, в родные места. Конечно, на данный момент на исторической родине Валентину мало пригодится хореографическое образование, но он не унывает, оформляет патент, чтобы помогать родственникам. Решил поучаствовать в программе переселения соотечественников из-за рубежа в Магаданскую область, которая, возможно, стартует с января 2014 года. Тогда сможет привезти из Украины жену и двоих детишек. Работать пока планирует в сельском хозяйстве. А дальше как повезет.

Как видите, цели у всех мигрантов такие разные, но такие общие. Кто-то действительно едет к нам, чтобы по-честному работать на хозяина за оговоренную зарплату. Другой хитрит, таких в Отделе ФМС я тоже встречала. Неплохо разговаривая по-русски, они сразу забывают язык, как только начинаешь спрашивать о месте работы и адресе проживания. ОФМС регулярно проводит рейды и выявляет «патентщиков» на предприятиях, но время проходит и все возвращается на круги своя: предпринимателю нужна дешевая и безотказная рабочая сила, а она вон, только руку протяни! И так ли уж важно, кто этот человек, каков его статус, чем в конце концов он может быть болен. Для работодателей мигрант - фигура обезличенная, номинальная рабсила, о которой по закону можно не волноваться, никто не спросит, где живет этот человек, хороши ли его условия, не нарушаются ли права.
А пока наши знакомые Мурсал, Баходир, Юсуф, Жасурбек, Айша выходят за дверь ОФМС, растворяясь на магаданских улицах, никому не нужные и мечтающие лишь об одном - заработать.

Татьяна ХРИПУН.