– Какие подразделения есть в структуре УФСИН России по Магаданской области?
– Всего есть 10 подразделений: аппарат Управления, уголовно-исполнительная инспекция, ЦИТОВ, отдел конвоирования, исправительные колонии № 3 и № 4, колония-поселение, следственный изолятор, медико-санитарная часть и профессиональное училище.
Колония № 3?– колония общего режима, которая находится в Магадане. Там отбывают наказание впервые судимые, а в перспективе будут отбывать наказание и неоднократно судимые. Все делается для того, чтобы жители Магаданской области и граждане, совершившие преступление на территории области отсюда не уезжали, кроме несовершеннолетних и женщин.
Исправительная колония
№ 4?– колония строгого режима, которая находится в поселке Уптар. Там отбывают наказание впервые судимые и неоднократно судимые за тяжкие и особо тяжкие преступления на участке особого режима. Там же есть больница на 18 койко-мест.
Есть отдел специального назначения (спецназ)?– они всегда готовы ко всему. Многим сотрудникам, служащим в этом отделе, за все время службы в уголовно-исполнительной системе везет не участвовать ни в каких мероприятиях, кроме учебных. Это счастье для всех. Возможно, глубоко в душе, они этого не понимают и думают, что если пошел в спецназ – значит, надо обязательно поучаствовать в операциях. Но для меня счастье, когда у спецназа оружие в чехле.
Есть психологическая служба. Ее задача очень простая?– чтобы человек, попавший в места лишения свободы, к выходу из колонии не потерял социальные связи. Поэтому мы и стараемся, чтобы жители Магаданской области отбывали наказание в Магаданской области. Психологи работают не только с осужденными, но и с сотрудниками. Доброе слово от стороннего человека всегда душу греет. Когда руководитель говорит «спасибо», сотрудники это, наверное, воспринимают как часть работы. А когда такой равный тебе отмечает твои успехи?– это приятнее, мне почему-то так кажется. И потом, критика от равного тебе звучит не так болезненно, поэтому психологи могут не только поблагодарить человека, или помочь ему в чем-то, они могут дать ему понять, что он немного недорабатывает.
Есть у нас и производственные службы, задача которых состоит в том, чтобы человек, попавший в места лишения свободы, не просто так проводил все эти годы, а проводил их с пользой для себя?– получал образование, работал. За это ему платится заработная плата в районе МРОТа. Из этих денег он может гасить иски, помогать родственникам. На территории каждой колонии есть магазин, где он путем безналичных расчетов может покупать продукты питания по ценам, сопоставимым с нашими сетевыми магазинами, а по некоторым основным продуктам, даже дешевле.
Отдел конвоирования занимается конвоированием осужденных по маршруту Магадан-Хабаровск. Они возят тех осужденных, которые не могут по законным причинам отбывать наказание на территории Магаданской области.
– Какие могут быть причины?
– Например, когда осуждают несовершеннолетних или женщин. У нас нет соответствующих колоний, и осужденных отправляют в Биробиджан или в Хабаровский край. Есть новый вид наказания?– исправительные работы. Если человека приговаривают к этому виду наказания, он убывает в Приморский край в исправительный центр. Неоднократно судимые тоже убывают кто в Хабаровский край, кто в другие места.
Есть у нас еще подразделение, которое исполняет наказания без лишения свободы?– уголовно-исполнительная инспекция. Есть некоторые виды наказаний, которые не предусматривают лишение свободы, и уголовных статей, по которым лишение свободы не предусмотрено, становится больше.
– Это условное наказание?
– Да, еще это могут быть исправительные работы, обязательные работы, штрафы. Например, пьяный человек за рулем сбивает пешехода. Его свободы не лишат, его отправят в уголовно-исполнительную инспекцию. В худшем случае его отправят в колонию-поселение, которая у нас находится на Сплавной.
– Разве это достаточное наказание за подобное преступление?
– Мы не должны в этой ситуации думать, достаточное, или нет. Для этого есть государственные структуры, общественность, которая целенаправленно этим занимается. Если на сегодняшний момент уголовно-процессуальный кодекс такой, значит, государство и общественники считают, что это?– золотая середина. В целом, за последнее десятилетие наше государство идет по пути смягчения уголовного наказания. Количество спецконтингента в исправительных учреждениях в целом по России снижается. За два года количество заключенных у нас снизилось больше чем на 100 человек. Для нас это очень существенно. Но есть регионы, где счет снижения спецконтингента идет на тысячи. В крупнейших регионах 15 лет назад было 23-24 тысячи осужденных, а сейчас их 11-12 тысяч. 10 лет назад в стране было больше миллиона осужденных, а сейчас их около 600 тысяч.
– Вы говорили про образование. На кого заключенные могут отучиться?
– В штате ФСИН находятся профессионально-технические училища с большим количеством востребованных рабочих специальностей. В третьей и четвертой колониях находится профтехучилище № 336. Там обучают на слесарей, сварщиков, штукатуров, маляров. У них есть учебная практика, каникулы, экзамены?– все как в остальных училищах. Более того, осужденные, которые отбывают наказание в наших колониях, могут получать и высшее образование путем дистанционного обучения в институте «Синергия». Это платно, но недорого.
– А что с работой?
– У нас большое количество работы. Занимаются металлообработкой, деревообработкой, изготавливают пластиковые окна, работают на станции технического обслуживания, выпускают товары для геологической компании.
– Видела, огурцы сажали…
– Да, четыре урожая в год снимаем. У нас не только огурцы. В прошлом году в качестве эксперимента мы вырастили арбузы, для себя выращиваем помидоры, для местного предпринимателя ежемесячно выращиваем по 300 килограммов зелени, он реализует ее в торговой сети.
– Отказываются от работы многие?
– Да нет у нас таких. Желающих работать больше, чем рабочих мест. Структура бизнеса в Магадане построена таким образом, что некоторые виды товаров проще привезти с материка, чем сделать здесь. Но все равно мы проводим встречи с разными предпринимателями, объясняем им, что труд нашего осужденного благороден и полезен не только для государства, но и для предпринимателя. Если обычному человеку нужно платить не меньше 30-40 тысяч рублей?– никто не пойдет на меньшую зарплату, плюс нужно делать отчисления в разные фонды, то нашим осужденным нужно заплатить только МРОТ. Все остальные вопросы закрывает государство.
Медицинское обеспечение у нас свое: медико-санитарные части, больница. Осужденные очень хотят работать?– на это есть огромное количество причин: время быстро проходит, есть возможность получить специальность, заработать денег, пойти на отоварку в магазин, не тянуть с родственников эти копейки.
– Сколько всего у нас осужденных и сотрудников?
– Осужденных у нас больше, чем сотрудников. Сейчас их меньше тысячи. За последний год произошло снижение количества спецконтингента. По сотрудникам у нас стабильно существует некомплект от 5 до 7 %. Мы называем это рабочим некомплектом, потому что многие сотрудники отрабатывают 15 лет, после которых магаданская пенсия остается у тебя для материка, продают свое имущество и переезжают.
– А новые?
– В Магаданской области много федеральных структур. Недавно организовали Росгвардию, туда пошли кандидаты, в полиции некомплект?– везде он есть, поэтому за каждого кандидата идет борьба.
– Сейчас собираются ввести новые правила по поводу аттестации, более жесткого профотбора, чем раньше…
– У нас вышло новое положение о службе?– Федеральный закон № 197 с переходным периодом с августа по ноябрь. Кто-то видит там только черные пятна, но многие видят, наоборот, только позитивные моменты. То, что увеличили стаж службы?– это общероссийская тенденция, она касается всех федеральных структур, мы часть этого общества. При всем этом у нас произошло определенное смягчение по службе. Раньше аттестация проходила раз в 5 лет, теперь?– раз в 4 года. До этого положения сотрудник со средним образованием мог дослужиться до капитана, сейчас?– только до старшины, то есть он даже прапорщиком не станет. Если он хочет стать прапорщиком, старшим прапорщиком, ему нужно получить среднее специальное образование?– техникум или ПТУ. Если он хочет стать офицером, то ему нужно иметь высшее образование. Раньше это было немного по-другому. Тем, кто служит, правила игры немного упростили. Для тех, кто хочет поступить на работу тоже проще?– сейчас нет множества нормативных актов, есть один федеральный закон, который находится в открытом доступе. Кандидатский стаж можно сокращать на усмотрение руководителя. Главное в этой ситуации то, что если человек для себя определился, что он хочет служить в уголовно-исполнительной системе, он пройдет все ступени и будет благополучно служить. А если человек выбирает где поспокойнее и потеплее, так он и будет попрыгунчиком?– попрыгает в уголовно-исполнительной системе, потом в полиции, в других структурах. Таких же тоже немало. Но мы все прекрасно понимаем, что на территории Магаданской области крайне ограничен круг потенциальных кандидатов. Приезжают к нам из других регионов люди служить.
– Они приезжают специально, чтобы служить именно в Магадане?
– Конечно. Мы размещаем в разных электронных средствах информацию о том, что у нас есть вакансии.
– Я еще слышала, что с 1 мая началась реорганизация, и что будут сокращать руководителей подразделений.
– Нет у нас такого, это фейк. Вы посмотрите, в средствах массовой информации постоянно какие-то силовые структуры подвергаются реформированию. Если верить тому, что написано в электронных СМИ, то у нас государство только и занимается тем, что по кругу всех реформирует. Мы же все прекрасно понимаем, что реорганизация любого ведомства?– очень затратная процедура для государства. В общем, могу сказать, что с первого мая у нас никаких организационно-штатных изменений не происходит.
– К слову, периодически появляются сообщения о различных сотрудниках, которые проносят телефоны в колонию. Как с этим боретесь?
– У нас есть подразделение собственной безопасности, которое занимается этими вопросами. Они не только ловят за руку кого-то, в большей степени они профилактируют это?– проводят разъяснительную работу с осужденными, родственниками, сотрудниками. Осужденные думают, что телефон им нужен для связи с родственниками, посещения социальных сетей. Но телефон страшен тем, что с его помощью можно совершать разные нехорошие вещи, поэтому они запрещены на территории исправительных учреждений. Для связи с родственниками у нас есть телефоны практически в каждом отряде. Когда осужденные прибывают в места лишения свободы, они пишут номера телефонов, по которым хотели бы общаться, им дается на это 15 минут в день. В колонии-поселении они вообще могут общаться неограниченное время. Там осужденные могут иметь даже наличные деньги в кармане, могут ходить в гражданской форме одежды, принимать передачи от родственников, ездить в выходные домой.
Сейчас уголовно-исполнительная система стала более чем открыта: есть в колонии день открытых дверей, когда родственники осужденных могут прийти и походить по колонии, посмотреть даже на спальное место родственника, попробовать в столовой те продукты, которые он кушает. Кстати, по продуктам питания вообще отдельная тема?– все настолько строго, что, к примеру, если положено осужденному молоко 2,5% жирности, он гарантированно получит именно его.
– А вообще чем кормят?
– У нас разнообразное питание. Я постоянно бываю в колониях, пробую еду?– она достаточно высокого качества. При том, что существуют определенные нормы по разнообразию. Нет такого, что с понедельника до вторника их капустой кормят. Есть рыбные дни, мясные, есть каши, борщи, супы. Хлеб мы печем сами, то есть у осужденных постоянно свежий хлеб на столе?– нет такого, что на столе недельные булки какие-то. У нас есть свое подсобное хозяйство, где, в том числе, работают и осужденные. Там чуть больше 100 свиней. В июле-августе там каждый день у нас свинки поросились, мы это назвали детским месяцем. В стране был год детства, а у нас?– месяц.
– Вы не так давно приехали в Магадан из Сибири. Чем отличается служба в Новосибирске от службы у нас?
– Служа в Новосибирске, я имел в своем непосредственном подчинении в 2 раза больше людей, чем здесь у меня в территориальном органе. Там я руководил всеми подразделениями охраны, в которых было более 1 200 сотрудников. А здесь у нас в территориальном органе вполовину меньше народа. Там в регионе осужденных более 10 000, здесь осужденных меньше 1 000 в трех колониях и следственном изоляторе.
– Здесь работать проще из-за численности?
– Объем задач везде одинаковый. Что справиться со следственным изолятором, где 150 человек находится, что в Новосибирском следственном изоляторе, в котором находится в районе 2 000 арестованных. Это как управлять автомобилем?– Тойотой Витц, или Лэнд Крузером Прадо. Суть управления одна и та же, правила одни и те же, только одна машина занимает больше места на дороге. Но есть определенные тонкости: где-то нужно больше финансирования, где-то сотрудников. Здесь я столкнулся с тем, что тут по некоторым направлениям деятельности работает один сотрудник. К примеру, юрист у меня в управлении один, и еще по одному в каждой колонии. В том территориальном органе, где я служил до этого, только в юридической службе управления их 4 человека. У меня тут два воспитателя, а есть регионы, где их по 6-8 человек. Но при всем этом, с теми задачами, которые стоят перед нами, мы, к счастью, справляемся. Мы стараемся не приносить никаких хлопот ни руководству Магаданской области, ни руководству федеральной службы.
– Но взаимодействуете с ними?
– Да, конечно. Мы постоянно находимся на связи с руководством Магаданской области разного уровня. Они постоянно приезжают к нам в колонии, мы совершаем обходы. Бывают и представители бизнес-сообщества.
– Зачем они приезжают?
– Чтобы «чувствовать пульс», знать, чем страна живет. Ведь страна состоит не только из бабушек, дедушек, почетных жителей. Она состоит, в том числе, и из этих людей, которые преступили закон. Отбудет он эти 2-3-4 года наказания в колонии, после этого освободится, и будет жить на территории Магаданской области. Мы зачастую не знаем, что наш сосед отбывал наказание, либо отбывает наказание в уголовной инспекции.
– Часто потом возвращаются?
– У людей разные ситуации в жизни. По нашей статистике, по общему режиму в год мы отправляем 50?– 60 человек за территорию Магаданской области, которые осуждены для отбытия наказания в колонии общего режима как неоднократно судимые, то есть совершившие повторное преступление.
– Получается не такой большой процент. Обычно люди думают, что если человек один раз попал в тюрьму, есть большой шанс, что он не исправится, и будет попадать туда снова и снова.
– Основная проблема у людей отбывавших наказание и не имеющих крепких семейных связей, если у них нет поддержки на свободе?– трудоустроиться куда-то после выхода из мест лишения свободы. Существует определенное предубеждение, что человек совершивший преступление?– пожизненный негодяй. Но есть такая поговорка «от тюрьмы и от сумы не зарекайся». Сейчас, если человек совершил преступление, государство за него борется. Начиная с того, что мы с осужденным, прибывшим в колонию, 2 недели работаем в карантине. Его изучают психологи, социальные работники, пытаются выявить его склонности, чтобы распределить его в какой-то отряд. Кто с первого дня настроен на работу с сотрудниками, тот начинает работать с психологами?– делает все, чтобы времянахождение его в колонии было более-менее комфортным. Прошли те времена, когда люди у нас стояли в очереди для того, чтобы поспать. Сейчас у каждого человека, отбывающего наказание, свое индивидуальное место, свои постельные принадлежности. 2 раза в неделю они ходят в баню, качество продуктов питания, медицинское обслуживание на очень высоком уровне. Вплоть до того, что осужденные занимаются протезированием зубов. Но это им оплачивает не государство, а родственники. Если у осужденного болит сердце, мы его вывезем в клинику. Если там скажут, что ему нужно сделать какую-то высокотехнологичную операцию, мы его отправим в Хабаровск или Новосибирск. Государство, принимая решение об изоляции этого человека, берет на себя ответственность. Задача государства и уголовно-исполнительной системы не умертвить этого человека, а наоборот?– сделать так, чтобы он после отбытия наказания стал добрее.
– Каким образом проводится эта работа, чтобы он стал добрее?
– У нас для этого есть воспитатели, социальная работа, есть четкое поддержание социальных связей. У нас есть общественные организации. В каждом учреждении у нас есть молельная комната или церковь, которая работает в любой момент?– мы не ограничиваем в вероисповедании. Мы проводим разные праздники, концерты, у нас в учреждении есть клубы, кружковая работа. Начальник отряда?– один из самых важных людей в уголовно-исполнительной системе. У него находится в отряде 100 человек, он о них обязан знать все. Он с ними проводит работу, лелеет их, заботится о них.
При всех плюсах, о которых мы говорили, самый большой минус?– что человек лишен свободы передвижения. Он длительный промежуток времени находится в определенных условиях, живет по распорядку. Почему в основном семьи распадаются? Потому что у них в какой-то момент проходит взаимопонимание. А здесь семья не распадется. Отряд, колония?– это как маленькая семья. Они 24 часа, 365 дней в году на протяжении 5-8 лет друг у друга на глазах. К счастью, на территории Магаданской области конфликтов не происходит, и я очень благодарен за это сотрудникам.
