Из двух женщин только одна смогла вернуться с прогулки в районе Танкодрома в ставшую роковой субботу. Третий случай в черте города за неполные два месяца. В июне две трагедии произошло на Нагаевской сопке. Хищников устранили, принимают меры.
Елена Слободянюк, заместитель министра природных ресурсов и экологии Магаданской области, руководитель управления Охотнадзора: Различные способы, собственно, используем. Бывает, что это просто машины – и фары, и сигналы. И животное населенный пункт боится не меньше, чем мы, собственно, боимся бурого медведя. Поэтому они уходят, это особенно окраины города, это Сокол, это Уптар. То есть, там животное уже не придет во второй раз, если уже получило сильный стресс определенный.
Сейчас, когда реки полны рыбы, косолапые уходят ближе к воде, однако не все: часть прикормилась у помоек. Будто медом намазанные свалки уже не первый год привлекают к себе хищников, а решения этой проблеме до сих пор нет. Вариант есть у зоолога и охотоведа Михаила Кречмара. Он отмечает, что это поможет разобраться с еще одной головной болью Колымы.
Михаил Кречмар, зоолог, охотовед, главный редактор журнала «Русский охотничий музей»: Необходимо штрафовать глав муниципальных образований за то, что у них помойки доступны для диких животных, в том числе, и для диких собак. Я каждый год приезжаю в Магадан, приезжаю не по одному разу и каждый раз поражаюсь огромному количеству одичавших собак, которые у нас ходят по улицам.
К середине июля – более пятидесяти обращений о хищниках. Министр природных ресурсов и экологии региона рассказывает, что группа для принятия решения о судьбе косолапого успевает выехать через час-два после звонка в единую диспетчерскую службу. А теперь в регионе по решению губернатора начали готовить документы по созданию так называемых «санитарных зон без медведей» вокруг населенных пунктов.
Олег Косолапов, министр природных ресурсов и экологии Магаданской области: С нового года мы уже начнем эту тему, так скажем, отрабатывать именно с весны. С весны, когда начинают просыпаться медведи, чтобы, так сказать, на опережение сработать, предусмотреть, чтобы население с самого начала себя комфортно чувствовало.
Не менее двух тысяч лицензий на бурого медведя будут в распоряжении магаданцев с первого августа, однако опыт прошлых лет показывает: спроса нет. Более половины, по словам Олега Косолапова, остаются невостребованными. В Республике Коми, где лимит на этот год не превышает шестисот особей, от Минприроды за тушу можно получить двадцать тысяч рублей. Царь леса на Колыме заражен смертельным для человека трихинеллезом, шкура хороша только весной или поздней осенью, да и не каждый готов пойти на Потапыча даже с ружьем. А экстренно эту лицензию – единственное, что защищает от проблем с законом, – не получить.
Рустам Асулбаев, охотник: Любой отстрел, даже если вам на дачном участке заберется медведь, и вы, имея зарегистрированное оружие, отстреляете его, – это будет факт злостного браконьерства. То есть, уголовная статья, изъятие оружия и прочее, прочее. Человек подвергнется уголовному преследованию. Поэтому, естественно, ни защищаться человек не может, ни брать с собой оружие.
В Советские времена ежегодно для контроля численности ликвидировали до десяти процентов от популяции. Сегодня – только агрессивных, угрожающих особей.
За семь месяцев Охотнадзор ликвидировал восемь животных, а за десять лет медведи с восьми тысяч расплодились до более чем шестнадцати. Получается, что сейчас вся надежда на охотников-любителей, но, опять же, система с лицензиями не отрегулирована, и сколько на уменьшение популяции понадобится времени – неизвестно.
