Однако когда происходила ликвидация Берлага, то это уже было другое время -. после образования Магаданской области, что было связано с общими изменениями в стране после смерти И. В. Сталина. Тогда практически навсегда разрушилось многое из того, что создавалось не одно десятилетие. Просуществовав шесть лет, ушел в небытие и Берлаг, который в лагерной иерархии страны входил в систему особых лагерей.
СИСТЕМА ОСОБЫХ ЛАГЕРЕЙ в СССР начала создаваться после окончания Великой Отечественной войны. Начало ей было положено постановлением Совета Министров СССР № 416 - 159 ее от 21 февраля 1948 г., в котором указывалось, что в организуемые особые лагеря должны быть помещены все, кого осудили к лишению свободы за шпионаж, диверсии, террор, а также лица, "представляющие опасность по своим антисоветским связям", бывшие троцкисты, меньшевики, эсеры, анархисты, националисты, белоэмигранты, участники антисоветских организаций и т. д. Их предписывалось содержать полностью изолированными от других контингентов заключенных, и в зоны, где они работали, допускали только специально проверенных вольнонаемных работников. В зонах, где проживал "особый контингент", вводился и особый режим. В частности, на окнах в бараках заключенных устанавливались решетки, а сами бараки запирались на ночь. "Особый контингент" не имел права покидать свои бараки в нерабочее время, а работать он должен был "на особо тяжелых работах".
Через неделю после выхода названной директивы министр внутренних дел СССР С. Н. Круглов подписал приказ "Об организации лагерей МВД со строгим режимом для содержания особо опасных государственных преступников". Их численность предполагалась в 100 тысяч человек. Сюда входили особые лагеря: № 1 на 25 тысяч человек в районе Инты Коми АССР; № 2 на 20 тысяч человек в районе Норильска; № 3 на 20 тысяч человек в районе Темников Мордовской АССР; № 4 на 10 тысяч человек в районе Караганды и № 5 на 30 тысяч человек в районе Колымы, осваиваемой Дальстроем.
16 марта 1948 г. был издан совместный приказ МВД СССР, МГБ СССР и Генеральной прокуратуры СССР, во исполнение которого для отбора заключенных, подлежащих переводу в особые лагеря и тюрьмы (а их создали во Владимире, Александрове и Верхнеуральске), в исправительно-трудовых лагерях и в центре были образованы специальные комиссии, развернувшие широкую работу. В то же время приказом МВД СССР от 10 мая 1948 г. для соблюдения конспирации в работе особых лагерей им были т присвоены условные наименования 1 ,по порядку номеров: "Минеральный", '."Горный", "Дубравный", "Степной", "Береговой".
Спустя некоторое время в том же 1948 г. в районе Воркуты (Коми АССР) был организован особый лагерь № 6 "Речной" на 25 тысяч человек и в Иркутской области № 7 на 45 тысяч. В 1949 г. были созданы новые лагеря в Карагандинской области: № 8 "Песчаный" и № 9 "Луговой", рассчитанные на 15 тысяч человек каждый. В 1951 - 1952 гг. были открыты особые лагеря: № 10 "Камышовый" на 25 тысяч человек в Кемеровской области, № 11 "Дальний" на 5 тыс. человек в Павлодарской области Казахской ССР и № 12 "Водораздельный" на 35 тысяч человек в Коми АССР.
ТАКИМ ОБРАЗОМ, в течение 4,5 лет в СССР была создана система особых лагерей, в числе которых под № 5 значился Берлаг. 26 августа 1948 г. была утверждена его дислокация в составе 15 лагерных подразделений, включающих 20 лагпунктов и центральную больницу. С самого начала подразделения Берлага комплектовались как из заключенных уже существовавших на Колыме Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей (Севвостлага, или УСВИТЛа), где отбирались "особо опасные государственные преступники", так и из привозимых с "материка" по специальным нарядам ГУЛАГа. Последних первоначально было сравнительно мало. Дело в том, что еще 26 мая 1947 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР была отменена смертная казнь. Вслед за этим в ИТЛ в большом числе стал поступать особо опасный "уголовно-бандитствующий контингент" заключенных, делившийся на различные враждующие группировки. Это происходило в связи со взятым курсом на очищение от него лагерей и тюрем страны для более жесткой изоляции в условиях Крайнего Севера.
Таким образом, "особо опасный уголовно-бандитствующий контингент" с конца 40-х гг. стал превалировать в УСВИТЛе. Поэтому на 1 января 1949 г. в управлении Берлага было образовано всего 13 лагерных отделений, отдельный лагпункт при Оро-туканском заводе горного оборудования и центральная больница в поселке Хета. Общее число заключенных Берлага насчитывало 15570 человек, среди них находилось 2165 женщин. Из них 4800 мужчин и 1061 женщина были осуждены по статье "контрреволюционная деятельность".
ПРИКАЗОМ МВД СССР от 8 июля 1949 г. количество лагерных отделений Берлага увеличилось до 19, а лагпунктов - до 26. Все они были расположены в пяти горнопромышленных управлениях Дальстроя; в Индигирском одно лаготделение (горнорудный комбинат "Аляскитовый"), в Северном - четыре, в Юго-Западном - пять, в Тенькинском -шесть, в Западном - одно (прииск "Чел-банья"), а также два лаготделения в г. Магадане, причем одно транзитно-пе-ресыльное. Начальником управления Берлага первоначально был полковник П. С. Бондаренко,затем полковник А. Ф. Васильев. Охрану его подразделений несла 86-я конвойная дивизия, позднее переименованная в 17-й отдел военизированной охраны ГУЛАГа МВД СССР.
В течение всего 1949 г. шло пополнение подразделений Берлага. Часть контингентов переводилась из подразделений Севвостлага, другая часть (в том числе и женщины) продолжала поступать с "материка". Поэтому если на 1 апреля 1949 г. списочный состав Берлага насчитывал (включая транзит в бухте Ванино) 16959 человек, то к концу года он возрос до 23906 человек, включая 4098 женщин. Часть его контингента уже тогда составляли инвалиды. В июле 1949 г. их насчитывалось в Берлаге 268 человек, в декабре - 278.
Завоз новых контингентов заключенных привел к переформированию ряда отделений Берлага. К концу 1949 г. их насчитывалось уже 16. На Теньке - рудники "Хениканджа", имени Белова, обогатительная фабрика имени Берия, комбинат № 1 ("Бу-тугычаг"), фабрика имени Чапаева, в Юго-Западном ГПУ - горнорудные комбинаты имени Лазо и "Каньон", прииск "Днепровский", на Индигирке - горнорудный комбинат "Аляскито-вый", в Северном ГПУ - Утинский зо-лоторудный комбинат, Эльгенский и Аркагалинский угольные районы, Оро-туканский завод горного оборудования, прииски имени Горького и "Спокойный", наконец, Магаданский транзитный лагерь.
Вместе с тем содержание в этих лагерных подразделениях заключенных не отвечало требованиям изоляции в Берлаге только "особо опасных государственных преступников", так как здесь находились и осужденные за мнимые "контрреволюционные преступления". Подтверждением последнего служит событие, происшедшее 18 сентября 1949 года в лаготделении № 11 прииска "Днепровский" ЮЗГПУ. В этот день отсюда совершили дерзкий побег 6 заключенных: русский Е. И. Ракулов, украинцы П. П. Батюта и Д. К. Ермак, казахи Т. Еркибаев и Д. Ташканбаев, венгр Л. Балог. Последний был осужден на 8 лет за шпионаж и контрреволюционную деятельность, Батюта - в 1948 г. на 25 лет лагерей за измену Родине. Остальных судили в 1947 г., и также на 25 лет: Ермака за террористический акт и контрреволюционную деятельность, Ракулова - за измену Родине и подготовку террористического акта, Еркибаева - за террористический акт, Ташканбаева -за измену Родине.
ВСЕ ПРИВЕДЕННЫЕ формулировки являлись пунктами статьи 58 УК РСФСР, но соответствовали ли они действительности? Даже если соответствовали, то последующие события, связанные с побегом шести заключенных из лаготделения № 11 Берлага, заставляют сомневаться и убеждают в обратном. Их поведение и действия во время побега явно не похожи на поведение "политических". По сути своей, они носили уголовный, бандитский характер. Причем буквально с самого начала побега, который, несомненно, задумывался, но не был подготовлен и произошел совершенно спонтанно, при благоприятной обстановке.
"Побег преступников, - говорилось в специальном донесении, - совершен при следующих обстоятельствах. Заключенные, совершившие вооруженный групповой побег, работали на производстве в составе бригады, состоящей из 27 человек, и находились под охраной двух конвоиров - бойцов конвойных войск, вооруженных автоматами. В момент перерыва, когда заключенные сидели у костра, к костру подошли оба конвоира и сели покурить. В это время несколько заключенных внезапно набросились на конвоиров, нанеся одному из них тяжелое ранение, и отобрали у него автомат. Затем таким же путем обезоружили и второго конвоира, нанеся ему незначительное повреждение. Забрав два автомата, 70 штук к ним патронов, два головных убора, принадлежащих солдатам, преступники скрылись в тайге. Остальные заключенные в количестве 21 человека остались на месте работы. Причиной столь позорного явления для особого лагеря явилась преступная беспечность, потеря всякой бдительности и чувства ответственности за несение службы со стороны солдат гарнизона конвойных войск, охранявших бежавших заключенных, а также грубого нарушения начальником гарнизона указаний о выделении для конвоирования и охраны заключенных, содержащихся в штрафном бараке, исключительно дисциплинированных, отлично несущих службу солдат, и выводить заключенных на работу обязательно в наручниках .
На розыск и задержание беглецов направили более десяти оперативных групп из 86-й дивизии конвойных войск с розыскными собаками. К ним одновременно были привлечены работники других служб, способных оказать содействие в ликвидации группового побега, который растянулся не на один месяц. Сбежавшие слабо ориентировались в окружающей местности (а это было всего лишь в 300 км от Магадана), но, уже выйдя с "Днепровского" на берег реки Хеты и наткнувшись там на небольшое жилье, они запаслись продуктами, затем подождали хозяев - двух рыбаков, связали их и допросили. После того как те рассказали о близлежащем складе оленеводов и согласились туда подвести, беглецы двинулись в путь. Ночью проводников у костра хладнокровно убили, раздели и забросали ветками. Эта первая кровь вроде бы еще больше объединила "политических", но спустя некоторое время у них начались разногласия на национальной почве.
Считая, что казахи замышляют что-то недоброе, Ракулов и Ермак их ликвидировали еще до первого выпавшего снега, а трупы затем сожгли. После этого оставшиеся в живых вышли к одной из таежных командировок, где захватили пять лошадей, палатку, одежду и медикаменты. С этим добром они спустились по реке Армань, облюбовали наиболее неприметную сопку, где провели в палатке 2,5 месяца, питаясь вареной кониной. В начале 1950 г. после ограбления еще одной командировки к беглецам присоединилась заключенная В. В. Бочкарева, осужденная на пять лет лагерей. Это привело к возникновению новых разногласий, кончившихся тем, что Ракулов неожиданно застрелил из автомата ничего не подозревавших Батюту и Ермака. В данное время беглецы уже жили не в палатке на сопке, а в вырытой ими землянке недалеко от замерзшей речки. В начале июня 1950 г. они, сделав плот, поплыли на нем по этой же речке.
ВНАЧАЛЕ ПЛАВАНИЕ проходило вполне благополучно. Затем плот ударился об остров и развалился. Оставив Бочкареву ждать их возвращения, Ракулов и Балог добрались до берега, где наткнулись на вооруженных охотников. Балог открыл стрельбу. В ходе последовавшей перестрелки Ракулов был смертельно ранен. Бросив его, истекающего кровью, так как Бочкарева с медикаментами не приплыла с острова, Балог забрал два автомата и вскоре сдался в поселке Хасын, недалеко от которого и происходили эти последние события. С 18 сентября 1949 г. до его сдачи 21 июня 1950 г. прошло 9 месяцев и 3 дня. Дальнейшая судьба Балога по архивным документам не прослеживается. Возможно, после дачи соответствующих показаний он был расстрелян.
Александр КОЗЛОВ, старший научный сотрудник лаборатории истории и археологии СВКНИИ ДВО РАН
