Родился в селе Голубовка Житомирской области 7 марта 1929 года. В 1954 году, после окончания Иркутского художественного училища, уехал на Украину, где пять лет работал в Харьковском отделении Художественного фонда республики. Возвратившись в Сибирь, преподавал рисование в школе.
В Магадане Николай Константинович живет с 1967 года. Около двадцати лет работал в художественно-производственных мастерских Магаданского отделения Художественного фонда РСФСР. Член Союза художников России с 1990 года, живописец. Основной жанр -пейзаж. Среди основных работ: «Над морем Охотским», «Ледовая трасса», «Пригородное», «В бухте Нагаева», «Магаданский порт», «Березы» и другие...
Николай Константинович - автор Герба города Магадана, изображение которого было утверждено решением Магаданского горсовета от 18 июня 1968 года. В 1990 году на 1-м Всесоюзном геральдическом конкурсе современных гербов городов Герб Магадана занял второе место. Символика Герба отражена и на Флаге города.
1 июля 1999 года Н. К. Мерзлюку присвоено звание почетного гражданина города Магадана.
НАСЛЕДСТВО МАСТЕРА
Пока я рассматривал картины, «дядя Коля» Мерзлюк, стоя то ли на стремянке, то ли на самодельном мольберте и вороша свои «запасники», пытается меня уговорить не писать о нем.
-Обо мне уже много писали, а зачем? Если бы я был каким-то видным...
-Сколько, много?
-Да вот «Магаданская правда» писала...
Поняв, что уговорить меня уйти от него не солоно хлебавши не удастся, Мерзлюк избрал другой вариант.
-Я вам принесу статью из «Магаданки», легче будет...
-А я вам - картину Левитана, легче будет пейзаж писать. Дядя Коля смеется и спускается с «небес на землю».
-Николай Константинович, а почему у вас большинство картин, как бы это выразиться, ну, грустные что ли, печальные?
-Искусство - это состояние настроения. Вот почему, - ответствует художник.
...Бегут по зеленому лугу две тропинки. Все ближе друг к другу, ближе. И, наконец, тропки сливаются у запруды, через которую перекинут простой мосток. Чудеса да и только. Давным-давно отложились в моей памяти и эти тропинки, и эта переправа через рукотворное озеро, и зеленые заросли на том берегу. Все это я видел однажды где-то. Но где?
-А местечко такое есть в Вышневолоцком районе Тверской области, -приходит мне на помощь Николай Константинович. - Академические дачи называется...
Вот оно что! Никогда бы не подумал, что на краю земли российской, здесь, в Магадане, в архискромном помещении под вывеской Союза художников, что на Пролетарской улице, я встречусь с моей родной областью. Пусть даже на картине, пусть лишь малой толикой.
-Два раза ездил сюда за счет Союза художников, рассказывает он. - В третий раз - за свои кровные. Изменились дачи. Понастроили вокруг, канализацией залили, все очарование исчезло, - огорченно машет рукой дядя Коля. - Избушку охотничью, кивает он в сторону картины с одиноким домиком в окружении узловатых, корявых деревьев, - сожгли. А я там так работать любил...
Разговор наш прервал неожиданный стук в дверь.
Пришел помощник мэра Магадана Анатолий Семенович Соболь, чтобы Николая Константиновича Мерзлюка с семидесятилетием поздравить и от имени градоначальника еще раз юбилейное поздравление передать. «Еще раз» - это потому, что к его приходу уже лежали на столе в мастерской прекрасно исполненные приветственные адреса мэра Николая Борисовича Карпенко и начальника управления культуры областной администрации Виктора Владимировича Савченко. И как свидетельство славной даты появился в мастерской художника новый цветной телевизор - подарок от коллег по живописному цеху.
Но самый лучший подарок преподнесла юбиляру областная библиотека имени Пушкина, развернув в залах персональную выставку работ художника.
Путь к ним был долгий и начинался с ...лесоповала.
-Я родом с Украины, - рассказывал Николай Константинович, - но еще младенцем был переселен вместе со всей семьей в Сибирь. Имели мои родители богатство или не имели, ходили ли родственники в кулаках - не знаю.
Навряд ли. Но точно знаю, что у отца с матерью нас по лавкам сидело семеро. И мать была неграмотной, так и замуж пошла, не умея ни читать, ни писать.
С теплой Украины выслали «деклассированных элементов» на «перековку» в Горячий ключ, что в Иркутской области. Вслед за отцом. Того раньше отправили на лесоповал, каких тысячи тогда было, и где вырезали да вырубали тайгу, а бревна по рекам сплавляли.
Доучился Николай до шестого класса, когда на войну взяли единственного в школе математика. А какая школа без арифметики да алгебры? Пришлось ждать конца войны и переростком снова садиться за парту в шестом классе.
-Как бы там ни было, но семилетку одолел и поступил в Иркутское художественное училище...
-Раз в художественное, значит, задатки к тому проявились?
-Трудно их было проявить. Не на чем и нечем было рисовать. Правда, на газетах и обложках книг срисовывал понравившиеся картинки, вот и все. А в училище прошел успешно, хотя и конкурс там большой был. Учили на преподавателей черчения и рисования. Потом выпускникам направления дали в школы, а меня оставили при Иркутском худфонде...
Так начинался трудовой путь Николая Мерзлюка как художника, которому, как он выразился, «не хватало свободы и заедала бытовуха». И махнул он тогда в Якутию, а через три месяца перебрался в Охотск. Там и осел на два с лишним года при Дворце культуры. Киноафиши писал, а потом...
-Потом-то познакомился с магаданскими артистами - их труппа гастролировала по Охотскому побережью. Актер Олег Желенков сказал: приезжай в Магадан, поможем устроиться. Как раз в марте 67-го и приехал сюда. Приняли работать в худфонд. А где жить? Два дня в аэропорт ездил ночевать, пока один художник не сказал: брось мотаться туда-сюда, живи в мастерских. И долго я там жил...
-А дальше что было?
-Дальше? Потом я герб нарисовал...
Рисунки рисуют, картины пишут, а гербы создают герольды. Судьбе, что ли, так угодно было распорядиться, но герольдом Магадана, города скорби по безвинный жертвам ГУЛАГа, стал Николай Мерзлюк, когда-то ссыльный грудной младенец с житомирщины. Полжизни шел он до столицы Колымы, чтобы здесь исполнить главный, наверное, замысел свой - эмблему с золотым оленем на красном фоне.
Мы привыкли к нашему красно-сине-белому, цветов российского триколора, гербу и воспринимаем его как само собой разумеющееся. Да и правильно, ведь «золотому копытцу» за тридцать лет перевалило. Половину жизни своей Магадан под гербом тем прожил. Его символы везде: на въезде в город, на эмблемах предприятий и упаковках их продукции, на многочисленных рекламных проспектах и щитах, на значках и городских часах...
Как нашел он ту золотую середину, те символы, которые смогли служить даже гербу области, а не только города?
-Идея родилась не на пустом месте, - считает Николай Константинович. - Книга о золоте натолкнула на мысль об одном из главных символов колымской земли. Легенда о золотом олене тоже оказалась кстати.
-А красное поле - это кровь, вечный спутник золота?
-Какая кровь? Знамя-то у нас в России какое было? Красно-голубое. А теперь и белые «барашки» пригодились.
-А почему три волны, а не пять или шесть?
-Я символизировал три ближайших моря: Охотское, Берингово и Чукотское.
-Зато олень так обычно голову не несет!
-Поза его подчеркивает движение, устремленность. Этому же служат и летящие из-под копыт искры-самородки. И вот еще что: в то время все космонавтикой дышало, столько полетов было. Это я тоже использовал в положении олешка: снизу вверх, стремительный бросок.
Так и работал он. По ночам вставал
- переделывал, подправлял. Сначала робость была, потом азарт охватил. До дрожи в руках...
Победа в конкурсе не сделала его ни знаменитым, ни богатым. Картины его и без того выставлялись на выставках в Магадане, Хабаровске, две работы в каталог занесены... А герб... Получил он за него 360 рубликов чистыми, и все. Много это или мало? За рядовые панно получал он вдвое больше...
Герб - от немецкого слова Егве -наследство. В далекие века герольды подчеркивали и олицетворяли этим знаком величие и богатство человека, его рода. Николай Константинович -дядя Коля, как прослыл он в содружестве магаданских художников - ничего из того не имеет. И рода он простого, богатства нет. Мастерская его скромна и неудобна, квартира-малосемейка
- бедна, пенсия мала, картины не вечны. А наследственный знак сделал он не для себя. Для всех нас, магадан-цев, для города. И жить гербу века, вечно.
Валентин Сидоров
Апрель, 1990 год.
Мерзлюк Николай Константинович
