Многие же из тех, кто в свое время ходил в соратниках большевиков, были ими беспощадно уничтожены. Поэтому вспомним.
В СВОЕ время «из поколения в поколение» среди заключенных передавались рассказы о восстании троцкистов на Колыме. Вплоть до ликвидации лагерей и хрущевской оттепели о нем нельзя было узнать сколько-нибудь достоверных сведений. Затем некоторые оставшиеся в живых оппозиционеры написали воспоминания. Но лишь после открытия в конце 90-х годов ведомственных архивов выяснилось, что... никакого восстания не было.
А что же было? Если говорить коротко, то в 1936-м и в первой половине 1937 г. на Колыме проходила массовая голодовка, в которой (с перерывами) участвовало более 200 человек. Все они считались троцкистами. В конце октября - начале ноября 1937-го 57 оппозиционеров после приговора Тройки УНКВД Дальстроя расстреляли.
Расстрел был массовым. То есть 47 человек казнили 26 октября на глазах друг у друга. Оставшихся через несколько дней привели на то же место и расстреляли над телами их товарищей.
Бывший следователь М. Баранов, который в числе других чекистов сопровождал осужденных к месту расстрела, вспоминал: «...Все, что произошло потом, произвело на меня и моих товарищей такое сильное впечатление, что несколько дней лично я ходил словно в тумане, и передо мной проходила вереница осужденных троцкистских фанатиков, бесстрашно уходивших из жизни со своими лозунгами на устах».
Пусть фанатики, но ? они в отличие от подчинившихся сталинской системе старых большевиков, умерли достойно. Не клеветали друг на друга, не предавали своих друзей и не отправляли в лагеря близких родственников.
«Свои своим голову рубя»
В НАЧАЛЕ 1936-го троцкистов стали свозить из всех политических изоляторов СССР в пересыльный лагерь во Владивостоке. Наступало время принятия Сталинской конституции, по которой социализм у нас победил окончательно, а, значит, и политзаключенных в стране быть не должно. Вот и решили последователей Троцкого отправить на Колыму, сделать из них уголовников и таким способом решить проблему.
Стоит сказать, что троцкисты хоть и продолжали ратовать за «мировую революцию», вполне объективно оценивали положение в СССР. Вот несколько цитат из следственного дела № 451, того самого, по которому их расстреляли.
Стебяков: «Руководство Сталина -руководство насилия и такая система исправления ни к чему положительному не приведет, а, наоборот, люди делаются еще злее - не против власти, а против руководителей».
Береславич: «Стахановское движение - это миф, немыслимо выполнить норму на 500%. Стоит только проследить за газетными сводками, чтобы убедиться в этом. Движение дает очень много работы органам НКВД, и результаты этой работы уже налицо...»
Сусенков: «Рабочий и крестьянин -раб Советской власти. Убийство Кирова? Дождались! Свои своим голову рубят».
Во Владивостоке, в ожидании отправки на Колыму, троцкисты смогли организоваться в сплоченную группу единомышленников, выбрали руководителей и пытались отстоять свой статус политзаключенных. Они противились погрузке на пароход «Кулу», даже посылали в Москву телеграммы, которые, естественно никуда не отправлялись, а подшивались к делу.
Осведомители НКВД, в свою очередь, буквально конспектировали то, что говорилось на собраниях оппозиционеров. Например, следующее: «На Колыме полярные холода, заключенные разуты и раздеты, кормят их впроголодь, заставляют работать по 12 часов в сутки, люди умирают, как мухи...
...До бухты Нагаево плыть 20 суток. Дают фузовое судно, не приспособленное для перевозки людей, заключенных закрывают в трюмах, без воздуха и света и без выхода на палубу. Питание штрафное...»
«Грузили» троцкистов на «Кулу» при помощи двух барж. Охрана вынуждена была открыть стрельбу в воздух. Тогда заключенные обрубили трос на второй барже, и она несколько часов носилась по Амурскому заливу. Только на следующие сутки их смогли доставить на пароход.
Провокация НКВД
В МАГАДАНЕ на карантинном пункте троцкисты отказались от личного обыска и дактилоскопирования. При отправке их на лагерные пункты как раз и произошло то, что потом назвали восстанием.
Днем 20 июля 1936 года к бараку голодающих подошли машины для погрузки заключенных. Те категорически отказались выходить из барака, заявив, что «в тайгу не поедут». Как происходила их погрузка в машины, подробно описывают рапорты стрелков ВОХРа: «...Троцкисты стали кричать:
«Сопротивляйтесь, не позволяйте этим жандармам увозить себя, держите друг друга за руки»... Командир приказал брать каждого за руки и за ноги и относить в машины. Услышав этот приказ, заключенные стали оказывать физическое сопротивление, держа друг друга за руки у локтей. Они наносили удары ногами... Другие бросились в соседние бараки и стали разжигать мятеж, который в конце концов охватил около 250 з/к. Один из особо озверевших троцкистов, Кроль, прокусил мне большой палец левой руки. Они били нас ногами в лицо, грудь, кричали: «За что продались?»... Разгоревшийся бунт был прекращен только после вызова еще около 65-70 человек ВОХРа. Половина троцкистов была связана и вынесена в машины...»
И все же оппозиционеров развезли по Колыме. В Эльгене, на Черном озере, объекте «Опорный» и многих других лагпунктах их пытались заставить работать, но большинство продолжало голодовку. Так с перерывами продолжалось почти год. НКВД пошло на провокацию, «наладив» между троцкистами из разных лагерей связь. Но записки передавались опять же через осведомителей, фотографировались и подшивались к делу.
Так удалось создать на Колыме контрреволюционную троцкистскую организацию. Чем все потом закончилось, вы уже знаете.
Анатолий СМИРНОВ "АиФ-Магадан"
